Кто-же водрузил знамя победы над рейхстагом? дню победы посвящается. часть i.

Статьи

Эту историю я услышал весьма в далеком прошлом возможно сообщить от человека что принимал яркое участие в военных действиях в ВОВ и был знаком с главным храбрецом в далеком прошлом!

Но так распорядилась жизнь что мне в попутчики в моем маленьком отпуске попался человек что поведал мне эту историю еще раз и я решил поведать её Вам, была совершена маленькая работа, нарыты данные в глобальной сети и вот выношу на Ваш суд!

просматривайте, будет большое количество букв, но мне понравилась, сохраняю надежду понравится и Вам!

итак отправились…

Кто-же водрузил знамя победы над рейхстагом? дню победы посвящается. часть i.ПОБЕДА!

Главным при водружении Знамени Победы над Рейхстагом был не только Кантария и Егоров, и лейтенант Берест, о котором приказали забыть…

Берест Алексей Прокопьевич

Красное полотнище Армейского совета №5, которое стало известно как Знамя Победы, взметнулось над Рейхстагом перед самой полночью 30 апреля 1945 года. Начальник 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии полковник Федор Зинченко, назначенный начальником Рейхстага, назначил знаменосцами разведчиков — младшего Михаила сержанта и сержанта Егорова Мелитона Кантарию. Их привели в логово нацистов через пара часов, как в строение ворвались штурмовавшие его подразделения.

Самостоятельно задачу знаменосцы выполнить не смогли. Вывел их на крышу Рейхстага и прикрыл огнем замполит лейтенант Алексей Берест. Втроем они салютовали с вершины купола Отчизне о победе над нацизмом. Под ними, тремя, лежал поверженный Берлин…

И в случае если разведчики скоро стали Храбрецами СССР, то Алексею Бересту достался лишь орден Красного Знамени. Его имя выяснилось забыто из–за самолюбия сильных мужчин, борьбы за славу, намеренных и случайных исторических неточностей.

Фотография обозревателя газеты «Правда» В. А. Тёмина «Знамя Победы над Рейхстагом 1 мая 1945 года в Берлине». Снимок удостоен призов в СССР и за границей

Правду об Алеше Бересте и его ужасной судьбе незадолго до 65–летия Победы решил поведать его земляк, полковник в отставке Юрий Галкин, много лет проработавший в Главном организационно-мобилизационном управлении Генштаба и в Центральном архиве Минобороны Российской Федерации.

—Приехав в один раз на родину в село Синявское, расположенное между Ростовом–на–Дону и Таганрогом, я заинтересовался судьбой собственного земляка — Алексея Береста, на могиле которого было кратко выведено: “Участник штурма Рейхстага”.

Известно было, что Алеша в 12 лет остался круглым сиротой, продолжительно беспризорничал, жил в детдоме. Завершив семь классов школы , трудился трактористом. По окончании работы в армии попал прямиком на войну с финнами.

В самый разгар Великой Отечественной высокого, смышленого паренька направили в Ленинградское краснознаменное военно-политическое училище. По окончании ускоренного курса Алексей попал в самое пекло боев: был назначен замкомандиром по политчасти 3-го стрелкового батальона 756-го стрелкового полка 3-й ударной армии Первого белорусского фронта.

Природа Алексея не обидела: он вымахал ростом под 2 метра, был плечистым, подтянутым, невозмутимым. Наряду с этим силой владел богатырской, легко поднимал двух фрицев и сталкивал их лбами. В сражении неизменно выяснялся в первом эшелоне, действовал как заправский начальник.

…Берлинская операция началась 16 апреля 1945 года и по замыслу должна была закончиться 25 апреля, но растянулась на 15 дней.

— 150-я стрелковая дивизия, где сражался Берест, вела тяжелейшие уличные битвы в Берлине, продвигаясь по два-три километра в день к центру города. Строения и улицы были приспособлены немцами для обороны. В верхних этажах домов размешались автоматчики и снайперы.

— Директивой Армейского совета 3-й ударной армии предписывалось ускорить взятие Рейхстага. Намерено оговаривалось, что начальник части, подразделения, каковые первыми установят знамя над Рейхстагом, будут представлены к присвоению звания Героя СССР. Указывалось кроме этого, дабы эти сведенья довели до каждого солдата.

Первое упоминание о Знамени Победы датируется 6 ноября 1944 года. Как раз в данный сутки Сталин на праздничном совещании Моссовета призвал советских солдат: “Добить фашистского зверя в его собственном логове и установить над Берлином Знамя Победы”.

16 апреля 1945 года произошло заседание глав политотделов всех армий 1-го Белорусского фронта по вопросу, как выполнить указание Сталина. Где и на каком объекте устанавливать Знамя Победы? Жуков, рассудив, что это вопрос политический, обратился в Основное политическое управление.

Был получен ответ — над Рейхстагом!

Предпочтительнее шансы первыми подойти к Рейхстагу были у 3-й ударной армии. Изготовили девять флагов — по числу соединений в армии. Знамя по форме и размеру напоминало Национальный флаг СССР.

В ночь на 22 апреля от имени Армейского совета армии флаги распределили между соединениями. Знамя №5 взял начальник 150-й стрелковой дивизии генерал Шатилов.

Рейхстаг был подготовлен к круговой обороне. Окна заложены кирпичом, покинуты маленькие по размеру бойницы и амбразуры.

30 апреля перед восходом солнца Рейхстаг штурмовали выдвинутые в первоначальный эшелон три спешно укомплектованных батальона. В центре по направлению от “дома Гиммлера” действовали батальоны 150-й стрелковой дивизии Неустроева и Давыдова. На стыке между ними пребывала несколько Макова. Левее, со стороны швейцарского консульства, — батальон из 171-й стрелковой дивизии полковника Негоды, которым руководил лейтенантСамсонов.

Тут же пребывала и вторая штурмовая несколько майора Бондаря.

Две атаки из-за шквального огня были отбиты. Но в середине дня 30 апреля 1945 года в штаб 1-го Белорусского фронта поступило сообщение, что Рейхстаг забран, и красное знамя на нем. Доклад о взятии Рейхстага скоро дошел до Москвы.

Из нее поступило поздравление Сталина.

Армейский совет 1-го Белорусского фронта издал приказ №06 — поздравление. В нем говорилось: “Войска 3-й ударной армии генерала Кузнецова заняли строение Рейхстага и сейчас,30 апреля 1945 года, в 14 часов 25 мин. подняли на нем коммунистический флаг”.

— Сейчас ни одного советского воина в Рейхстаге не было. Штурмующие батальоны, прижатые к почва плотной огневой завесой соперника, пребывали на Королевской площади, в двухстах метрах от строения. Желаемое за настоящее выдал начальник 150-й стрелковой дивизии генерал Шатилов.

В то время, когда руководство 150–й дивизии разобралось в обстановке и уяснило, что Рейхстаг не забран и победного флага на нем нет, поменять что–или было сложно.

В собственной документальной повести Неустроев вспоминает: “На мой командный пункт позвонил генерал Шатилов и приказал передать трубку начальнику полка. "настойчиво попросил" от Зинченко: “Прими меры к тому, дабы любой ценой установить флаг либо хотя бы флажок на колонне парадного подъезда”.

Настоящий шанс у штурмующих подойти и ворваться в Рейхстаг показался лишь ночью. Тридцатиминутная бомбардировка началась в 21.30 по локальному времени, а в 22.00 штурм Рейхстага возобновился.

Маковцы в числе первых подбежали к парадному входу. Массивная дверь была закрыта. Около нее скопилось около взвода воинов. Бойцы бревном протаранили парадную дверь.

Штурмующая несколько сразу же ринулась захватывать помещения первого этажа и баррикадировать выходы из бункера. В сверхсложной обстановке ночного боя и в перемешанном составе руководить взялись те начальники, каковые были в авангардной группе. Это были офицеры из неустроевского батальона — начальник штаба Гусев, замполит Берест, агитатор политического отдела 150-й стрелковой дивизии капитан Матвеев, и офицер корпуса капитан Маков.

По их команде бойцы стали забрасывать гранатами выходы и коридоры из подземелья.

Маков отдал приказ старшему офицеру связи Владимиру Минину прикрепить знамя 79-го стрелкового корпуса на крыше Рейхстага и в помощь им дал семь пехотинцев. Достигли чердака. Через слуховое окно выбрались на крышу и к башне прикрепили знамя. После этого знамя перенесли на группу скульптур. Это были бойцы-добровольцы из 136-й артбригады: Загитов, Бобров, Лисименко, Минин. Время было 22.30—22.40 по локальному времени.

Маков встал к знамени в этот самый момент же доложил по рации в штаб 79-го стрелкового корпуса о водружении знамени на Рейхстаге. Свидетелем доклада был Неустроев, а принимал сообщение глава политического отдела армии Лисицын.

Подтверждать факт водружения первого знамени на крыше Рейхстага старший офицер связи Владимир Минин пригласил офицера штаба корпуса майора Бондаря. Поднявшись на крышу, бойцы штурмовой группы Михаила Бондаря закрепили у задней ноги скульптуры собственный

личный флаг.

А в 23 часа 30 мин. красное полотнище на западном фасаде установили бойцы взвода разведки 674–го стрелкового полка во главе с лейтенантом Сорокиным.

“Установить флаг любой ценой!”

Полковые разведчики сержант младший сержант и Егоров Кантария сейчас должны были бы пребывать в боевых порядках. Но в действительности оставались на наблюдательном пункте штаба 756–го стрелкового полка, при знамени Армейского совета.

Далеко за полночь, на протяжении очередного затишья, прибыл начальник 756-го стрелкового полка полковник Зинченко. Он приказал Неустроеву доложить обстановку. Полковника интересовало знамя.

Неустроев доложил, что флагов большое количество: флажки взводные, ротные, бригадные, корпусные установлены на рейхстаге в размещении их позиций.

Оказалось, что знамя осталось в штабе полка, в “доме Гиммлера”. Зинченко позвонил начальнику штаба полка Казакову и приказал ему срочно организовать доставку знамени в Рейхстаг. Его доставили между тремя-четырьмя часами ночи разведчики Егоров и Кантария.

— Комполка Федор Зинченко поставил перед ними задачу: “Срочно на крышу Рейхстага и установить на ней знамя №5”. Мин. через двадцать Егоров и Кантария возвращаются со знаменем. “В чем дело?” — гневно задал вопрос полковник Зинченко. “В том месте мрачно, у нас нет фонарика, мы не нашли выход на крышу”, — ответил Егоров.

Начальник 756-го стрелкового полка Зинченко приказал комбату Неустроеву обеспечить водружение Знамени Победы над рейхстагом. Неустроев передал это приказание собственному замполиту лейтенанту Алексею Бересту, поскольку был полностью уверен, что он его выполнит удачно.“

“Я разведчиков на крышу за шиворот затащил”

— Алексей Берест с отделением автоматчиков Щербины, Егоровым и Кантарией начали пробираться на купол Рейхстага. Тут же на втором этаже раздались разрывы и автоматные очереди гранат. Завязался бой.

Позднее Алексей Берест вспоминал: “Из-за артиллерийских обстрелов лестница в отдельных местах была уничтожена — мы образовывали живую лестницу”. Нижним был могучий Берест, ему на плечи становился один солдат. А на него — второй. На крышу рейхстага Егорова и Кантарию Алексей Берест практически вынес на собственных плечах.

Как начальник операции он и на крышу Рейхстага вышел первым, дабы узнать обстановку и обезопасить установку знамени. Лишь затем он разрешил разведчикам подняться на купол. По окончании установки Знамени Победы они с крыши Рейхстага трижды салютовали о исполнении почетного задания.

— В то время, когда Берест возвратился и доложил, что Знамя Победы установлено на самом известный месте — на медной конной скульптуре на фронтоне главного подъезда, Неустроев задал вопрос: “Не оторвется?” — “Сто лет простоит, мы знамя к лошади ремнями привязали”. — “А воины как?” Смеется: “Ничего. Я их на крышу за шиворот затащил”.

Как и все находящиеся в Рейхстаге, лейтенант Берест не весьма разбирался в размещении помещений, к тому же в темноте. Он вывел Егорова и Кантарию на крышу Рейхстага, но не на западную сторону, видимую руководству со стороны Королевской площади, где уже развевался флаг, установленный маковцами. Знамя Победы было установлено на противоположной — восточной стороне. В том месте также над подъездом возвышался фронтон, а над ним пребывала скульптура конного рыцаря — кайзера Вильгельма.

К финалу следующих дней, в то время, когда пламя вражеских снарядов смел с западной стороны многие доставленные ко мне знамёна, среди них и тот, что установили маковцы, знамя Армейского совета 3-й ударной армии осталось невредимым.

Рейхстаг горел. Немцы ринулись в атаку, применили фаустпатроны. На людях тлела одежда, обгорали волосы, от дыма нечем было дышать…

В горящих залах, на переходах и лестницах снова завязался кровопролитный встречный бой. На исходе ночи 1 мая разведчики Неустроева, осматривая строение, нашли в стенке дверь на первом этаже. Лестница уходила вниз. Спустившись по ней в подвальное помещение, бойцы появились в громадном цементном зале. В этот самый момент же попали под пулеметный пламя.

Пятеро воинов были убиты сходу, троим чудесным образом удалось спастись. Неустроев отправил новую группу разведчиков в бункер. Они захватили военнопленных.

Из 450 воинов батальона Неустроева 180 было ранено либо убито. Остальные валились с ног от усталости.

— Внезапно соперник прекратил пламя. Скоро из-за угла лестницы, ведущей в подземелье, показался белый флаг. Немцы вызывали на переговоры, но выдвинули условие. Потому, что среди них переговоры будет вести генерал, то и от советской стороны должен быть генерал либо в крайнем случае полковник.

Причем полномочия он должен был иметь командующего фронтом либо армией.

Связываться с Зинченко либо тем более с Шатиловым — начальником 150-й стрелковой дивизии, просить их прибыть в Рейхстаг на переговоры, в то время, когда любой метр Королевской площади простреливается, было невозможно, а самый старший по званию — капитан Неустроев. Комбат внес предложение представительному и статному лейтенанту Бересту пойти на переговоры “полковником”.

Воды, дабы отмыть с лица копоть, не было. Но в одной из помещений воины нашли пара бутылок белого сухого вина. Ополоснув им лицо и шею, Алексей наскоро “насухо” побрился, надел трофейную кожаную куртку, закрывающую лейтенантские погоны.

Офицерскую фуражку заняли у капитана, политотдельца Матвеева. Так Алексей Берест стал временно полковником, представителем командующего 3-й ударной армии генерала Кузнецова на переговорах о капитуляции гарнизона Рейхстага. Сам Неустроев решил идти “адъютантом”.

Он скинул ватник, дабы была видна гимнастерка с орденами. “Переводчику”, воину Ивану Прыгунову, прикрепили погоны лейтенанта .

Парламентеры, спустившись в подвал к гитлеровцам, очень сильно рисковали. Немцы имели возможность пристрелить в любую секунду.

— На брустверах находились пулеметы, кругом автоматчики в боеготовности. Встретивший их полковник на ломаном русском языке объявил, что германское руководство готово идти на капитуляцию, но при условии, что русские воины будут отведены с огневых позиций. Берест на это ответил, что если они желают остаться в живых, то должны сложить оружие и встать наверх, пройти через отечественные боевые порядки, как положено всем пленным, и под дулами автоматов.

Гитлеровец пробовал выторговать вольный проход к Бранденбургским воротам, но, не выдержав жёсткого взора Береста, заявил, что эти требования он доложит генералу-начальнику гарнизона Рейхстага.

— Потом разговор проходил в кабинете генерала-начальника.

В конце беседы германский генерал объявил, что они не сдаются, и один из депутатов обязан остаться с ними в качестве заложника. “Товарищ полковник! — козырнул Прыгунов. — Разрешите обратиться: я остаюсь тут…” Берест посмотрел в худенькое, бледное лицо паренька, которого знал немногим больше месяца. Его, пятнадцатилетнего мальчика, немцы угнали на работы в Германию, около трех лет он просидел в концлагере, был высвобожден, прошел диагностику СМЕРШа, был призван в армию. И вот сейчас, может, в последний сутки войны, добровольно вызвался остаться в лапах нацистов.

Берест предотвратил германского генерала, что он отвечает головой за судьбу лейтенантаПрыгунова.

Парламентеры отправились в обратный путь. пулемёты и Автоматы наблюдали им в поясницы. Дорога была долгой.

Уже в то время, когда они выбрались в вестибюль, германский офицер, сопровождавший их, выстрелил Бересту в пояснице, но промахнулся. Алексей рывком повернулся и разрядил в него собственный пистолет.

— К этому времени к Рейхстагу прорвались и другие подразделения. Гитлеровцы вторично выкинули белый флаг и в этом случае стали группами выбираться наверх и сдаваться. Германский полковник, первым встретивший Береста в подземелье, определил его, подошел к нему и положил собственный пистолет к его ногам, не смотря на то, что сейчас у него на плечах были погоны лейтенанта.

Генерала в тёмном мундире видно не было. Не показался и Ваня Прыгунов. Алексей расспрашивал, выходивших из подземелья немцев о нем, угрожал им.

Но не было человека, кто знал о судьбе русского переводчика. Берест отправил в бункер воинов. Они обшарили все закоулки, но Ваню Прыгунова нигде не нашли.

2 мая германский гарнизон Берлина во главе с его начальником генералом Вейдлингом сдался.

продолжение направляться

Ближайшие записи:

Кто же установил Знамя Победы над Рейхстагом?


Статьи по теме:

водрузить знамя победа
Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Вам также может быть интересно